23-04-2007
«Персона грата»: Олег Зыков
В последнее время дети в России пропадают так часто, что слабонервным новости лучше не смотреть. Впрочем, каким бы непробиваемым ни был человек, равнодушно наблюдать за тем, что происходит, невозможно. Что делать, чтобы положить конец трагическим хроникам? Об этом – беседа Виталия Ушканова с членом Общественной палаты, сопредседателем Союза неправительственных организаций «Гражданское общество – детям России», президентом фонда «Нет алкоголизму и наркомании!» Олегом Зыковым. – Доводилось слышать, что если бы журналисты не рассказывали о подобных случаях, не нагнетали обстановку, то маньяки и убийцы вели бы себя более спокойно. Вы не только общественный деятель, но и психиатр. Скажите, есть резон в подобных утверждениях? Зыков: Думаю, что нет. Разговоры о том, что у нас участились трагические случаи с детьми, не соответствуют действительности. Их сколько было, столько и осталось. Мы просто начали об этом говорить. Меня больше волнует не спокойствие маньяков, а спокойствие общества. Если бы журналисты не говорили об этой проблеме, то общество было бы неуместно спокойно. – Говоря о маньяках, упоминают весеннее обострение. Утверждают, что их надо просто вовремя устанавливать и лечить в принудительном порядке. У нашей судебной психиатрии, у правоохранительных органов есть такая законодательная возможность? Зыков: Безусловно. Есть статья 29 закона о психиатрии, которая регламентирует недобровольную госпитализацию в случае установления опасности человека для себя и окружающих. А судебная система должна подтвердить его недееспособность и неготовность отвечать за свои поступки. Если система работает нормально, она устанавливает недееспособность человека очень быстро. – Психиатры знают, как люди становятся маньяками? Зыков: Да. Конечно, трудно проследить судьбу каждого человека, который в итоге оказывается на скамье подсудимых за энное количество убийств, но схема примерно одинакова, и она напрямую связана с защитой детей. Я сейчас занимался проблемой детей, от которых отказались в первые годы жизни. Младенцев, от которых отказались родители и которые живут в больницах, где нет условий для их полноценного воспитания, привязывают к кроватям. Медсестры, которые это делают, скорее жертвы ситуации, они обречены вести себя так, как ведут. Сама система плодит медсестер с налетом садизма в своем поведении, потому как привязывание младенца к кровати по-другому назвать трудно. – Они привязывают детей, чтобы те не путались под ногами? Зыков: Но и для того, чтобы ребенок не выпал из люльки и не разбил себе голову. – Медсестра уследить не может? Зыков: У сестры другие функции. Ее дело – медицинские процедуры. Она занимается больными детьми, а это фактически здоровый ребенок, который попал в больницу в силу разных причин. И этот ребенок предоставлен сам себе. Но самое трагичное в том, что он предоставлен сам себе в первые годы жизни, в тот момент, когда формируется эмоциональная сфера личности. В первые 2–3 года чрезвычайно важен эмоциональный и тактильный контакт со взрослыми, а ребенка лишают этого. Кем он может вырасти? – То есть слом происходит уже в младенческом возрасте? Зыков: Совершенно верно. Или, например, я занимаюсь рядом дел, связанных с насилием в семьях. Ведь трагедии происходят в закрытом пространстве, именно закрытое пространство – питательная среда для насилия. Семья в этом смысле точно такое же закрытое пространство. Отсутствие ювенальной юстиции не позволяет нам разобраться в ситуации в тот момент, когда насилие еще не носит трагического характера. Если ребенка насилуют в семье лет с 6, то к 16 годам он будет маньяком, другим быть он не может. Мы знаем, что большая часть людей, которые потом насилуют детей, это люди, которых насиловали в детстве. Это тесно связанные вещи. Общество должно выработать механизмы помощи ребенку в тот момент, когда очевидно, что не все в порядке в семье. – Вот вы сказали о том, что семья закрыта. Но семья, как ячейка общества, должна быть самостоятельна. Нельзя, чтобы глаз со стороны все время наблюдал, что там происходит. Зыков: В этом главная дилемма. Меня иногда обвиняют в том, что я пытаюсь создать систему, которая перестанет давать возможность семье сохранять частную жизнь. Нет, я как раз за то, чтобы сохранять семью. В конце концов любая семья – ячейка общества в той степени, в которой там гармоничные отношения. Иначе это притон. Я не призываю общественность войти в семью и там рулить. Это профессиональная задача. Способ создать правовой механизм – ювенальная юстиция. Если симптомы неблагополучия очевидны, в этот момент у общества должны быть механизмы реагирования. Безразличие недопустимо. Ювенальная юстиция – это правовая основа социальной политики в отношении несовершеннолетних, способ рассматривать судьбу конкретного ребенка через правовую процедуру, понять, что произошло, и что нужно делать, чтобы больше не происходило. Это политика снизу вверх: от судьбы ребенка до общенационального взгляда на проблему детей как нашего будущего. Досье: Зыков Олег Владимирович, член Общественной палаты РФ. Родился 19 августа 1955 г. в Москве. Окончил Московский медицинский институт им. Семашко. Врач психиатр-нарколог высшей квалификационной категории. Главврач 12-го столичного наркологического диспансера. Главный детский и подростковый нарколог Москвы. Кандидат медицинских наук. Доцент кафедры наркологии Московской медицинской академии им. Сеченова. Автор более 50 статей и монографий. С 1987 г. возглавляет созданный им благотворительный фонд «Нет алкоголизму и наркомании!». Сопредседатель Союза неправительственных организаций «Гражданское общество – детям России». В Общественной палате входит в Комиссию по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и реформированием судебно-правовой системы. Работает также в Комиссии по правам человека при президенте России, в Межведомственной комиссии по делам несовершеннолетних при правительстве страны, в Экспертном совете при уполномоченном по правам человека в России. Женат, есть сын. ______________________________________________________________________________________ www.radiorus.ru
|
