03-03-2001
ТРИ ГОДА ЗА УКРАДЕННЫЙ БАТОН ("Труд" 3 марта 2001 г.)
За решеткой у нас сегодня - почти 35 тысяч несовершеннолетних. Это четыре процента от всего "тюремного населения". Средний срок заключения, к которому приговариваются подростки, меньше среднего "взрослого" всего на два месяца - 3,2 года. И главное, был бы толк! Пока -наоборот: рецидивная преступность подростков с каждым годом растет, и сегодня уже каждый шестой "выпускник" воспитательной колонии возвращается туда снова... Столь строгого подхода к оступившемуся впервые нет ни в одном развитом государстве. К лишению свободы, скажем, во Франции приговариваются не более двух процентов привлеченных к уголовной ответственности (у нас - 25 процентов!), причем срок в худшем случае исчисляется месяцами, а чаще всего - неделями. Цивилизованный мир пришел к выводу, что карательная юстиция подростка не исправляет, с ним нельзя работать так же, как со взрослым преступником. Уже больше десяти лет на Западе существует так называемая ювенальная юстиция - "детская" ветвь уголовно-правовой системы. Суть ее в том, что дело несовершеннолетнего правонарушителя рассматривает не "общий", как у нас, а специализированный, детский суд. И предварительную работу проделывает не следователь, а детский судья. Он прежде всего досконально изучает семью подростка, поскольку, как правило, причина первого столкновения ребенка с законом там. На одной из пресс-конференций, посвященной судебной реформе, председатель Комиссии по вопросам помилования при президенте РФ писатель Анатолий Приставкин поделился характерным наблюдением. Он проанализировал судебные дела матерых рецидивистов, приговоренных к смертной казни, и увидел: почти каждый из них в первый раз был арестован в подростковом возрасте. "Я смотрю его первое дело - за что посадили? Украл трех кур, какие-то банки с вареньем-соленьем стащил, велосипед... И его засунули в камеру. А там он уже "академию" закончил. И пошли преступления одно за другим. Получается, что мы сами взращиваем преступников". "Мы изучили зарубежный опыт, - рассказывает один из инициаторов введения ювенальной юстиции в нашей стране, президент Российского благотворительного общества "Нет - алкоголизму и наркомании" Олег Зыков. - Там есть такое понятие - презумпция виновности родителей. Приглашенный к детскому судье папа должен доказать, что в его семье все в порядке. Беседа протоколируется и сдается в архив. Но если на отца придет новая жалоба, протокол станет документом. Ювенальному судье помогают социальные службы - они работают и в семьях, и на улице". У нас в этом смысле - целина. Хотя социологические исследования точно указывают "адрес беды". Та же общественная организация "Нет - алкоголизму и наркомании" провела опрос 1, 5 тысячи юных москвичей и выяснила: 15 процентов детей испытывают систематическое насилие в семье, 17 - недоедают. К ним можно приплюсовать и каждого десятого, вынужденного зарабатывать на хлеб с малолетства. 20 процентов живут в атмосфере пьянок и разработок родителей, 37 - видят с их стороны "категорическое отсутствие внимания". Год назад пленум Верховного суда РФ принял постановление "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних". Но механизм его реализации должен опираться на закон "О ювенальной юстиции", которого, увы, нет. Одни говорят: что толку, если под него все равно не предусмотрено финансирование? Новое дело требует огромных затрат. Тут только переквалификацией "общего" судьи в "детские" не обойдешься... И, чтобы сместить акцент с карательных мер на профилактические и воспитательные, кроме юристов, потребуются педагоги, социальные работники, медики. Как, к примеру, обойти факт, что 80 процентов правонарушителей до 14 лет к психически здоровым не отнесешь - к врачу их надо, а не в спецшколу. Сейчас в пяти регионах страны появились так называемые независимые уполномоченные по правам детей. Этот эксперимент проводит ЮНИСЕФ при поддержке нашего Минтруда. Модели ювенальной юстиции отрабатываются в Москве, Санкт-Петербурге и подмосковных Люберцах. Но, как утверждают сами участники эксперимента, без нормативной базы они "плывут", ломать привычные механизмы работы с юными правонарушителями, влиять на официальные органы очень трудно. В конце февраля вопросы юстиции рассматривались на самом высоком уровне. Правительство России поручило Минюсту подготовить и представить до 1 июля будущего года проект программы реформирования уголовно -исполнительной системы, Совет Федерации принял поправки к Уголовному кодексу, что должно сделать его гуманнее и улучшить положение заключенных. Юстицию рассмотрели "со всех сторон", но о ювенальной, увы, не вспомнили. Когда подведут итоги эксперимента, долго ли он продержится на голом энтузиазме добрых людей и впишется ли в судебную практику, - сказать трудно. Хотя пора... Лина Тархова, Нина Фокина.
|
